а во-вторых, шмыгать носами. На нас смотрят подчиненные, если вы этого не заметили. Поэтому соберитесь оба и включайте мозги!

— Елена Николаевна, прошу вас самой следить за тем, что произносите, — Козицын еще не решил, то ли послать каперанга на три веселые буквы, то ли оставить подобную наглость без внимания. Однако подсознательно понимал, что по сути капитан права, и пора принимать правильное решение…

Между тем хоть Тася и молчала после так называемого выговора, но посмотрела сейчас на ту, таким холодным и проникающим взглядом, что Елена Николаевна решила поумерить пыл…

— Мы знаем, сколько единиц скорости могут выжать наши линкоры, — сказала Соколова. — Если «Ретвизан» и «Рюрик» еще могут считаться скоростными дредноутами, то например, мой «Бородино» с его 16-ю единицами на средней скорости к этой группе отнести уже никак не получится. Да, «Афина» может дать фору любому из наших кораблей, несмотря на внушительные габариты, но вопрос: в целостности ли ее силовые установки после всего того, что произошло с линкором?

И наконец, последнее. Именно ваш «Кагул», капитан-командор, является самым тихоходным из всей группы. Сколько данный линкор может выжать даже на «форсаже»? 15 единиц, если не ошибаюсь. А на средней крейсерской и того меньше. Напоминаю всем, максимальная скорость боевого соединения измеряется не по самому быстроходному, а по самому тихоходному кораблю группы… А это значит, что как бы мы не хотели, оторваться от «янки» с их легкими фрегатами и эсминцами не получится, поэтому и спрятаться в «Бессарабии» не выйдет. К тому же вся система кишит американцами и османами, нас отыщут и уничтожат при любом раскладе…

Так что, хватит болтать ни о чем. Выход один и все мы понимаем, в чем он состоит…

Таисия продолжала холодно и отрешенно смотреть с экрана на своих собеседников. Через несколько секунд она коротко ответила, но не Козицыну и Соколовой, а обратилась к своим штурманам:

— Разворачивайте «Кагул»… Мы идем к переходу «Бессарабия-Таврида»…

* * *

— Только не упустите их! — Нейтен Джонс вошел в раж и теперь старался сделать все, чтобы помешать четырем русским кораблям выйти из зоны обстрела. — Фрегатам — начать маневр обхода с двух направлений по широкой дуге… Остальным вымпелам — полный вперед…

Нейтен видел, как постепенно в квадрате становилось тесно от вновь прибывающих американских дивизий и это вице-адмирала злило сейчас больше всего. Значит, когда построение 21-ой трещало по швам под навалами русских дредноутов, никто не торопился помочь, а как только чаша весов качнулась в сторону Джонса — сразу воронье стало слетаться на пиршество. Мелвин Дорси и капитаны кораблей «Звезды Смерти» торопились довершить разгром «раски». На подходе к сектору сражения было еще несколько соединений американцев…

Нейтен правда почему-то приписал победу именно себе и не учитывал, что это русские первыми развернулись и начали отход. Но, тем не менее, злился на остальных своих товарищей адмиралов, считая, что 21-ая «линейная» и лично ее командир по праву заслужили считаться победителями…

Его корабли сильно потрепанные не сумели эффективно противодействовать развороту четырех линкоров. Именно в это время русские были максимально беззащитны. Однако «черноморцам» удалось сменить курс и теперь дредноуты боролись с тем, чтобы разорвать дистанцию и выйти из сектора обстрела. Корабли 21-ой же старались от них не отстать.

У «Афины» остался единственный эсминец, все остальные вымпелы поспешили за пытающимся ускользнуть противником. Нейтен приказал было крейсеру «Йорктаун» подстраховать команду миноносца, оставив контролировать сектор, в котором плавал захваченный русский линкор, но его командир проигнорировал приказ, видимо настолько хотел разобраться с врагом, что одним из первых рванулся вслед за убегающими кораблями «раски»…

«Рюрик», «Ретвизан», «Бородино» и «Кагул», несмотря на то, что были развернуты к преследователям силовыми установками, кормовыми орудиями умудрялись еще каким-то образом наносить серьезнейший урон кораблям Джонса, благо его побитым вымпелам много было не надо. Несколько попаданий в лобовую броню, уже не защищенную обнуленным полем, и очередной американский крейсер или эсминец отваливал в «сторону» без возможности продолжать преследование. 21-ая очень сильно потеряла в характеристиках в этом сражении и нуждалась в срочном восстановлении мощностей…

Нейтена аж затрясло, когда вице-адмирал осознал, что не может сковать движение, ускользающих от него русских, и вынужден прекратить погоню за неимением в срою боеспособных кораблей. Из всей дивизии в строю оставалось всего пара дредноутов, которые продолжали висеть на хвосте у «раски»… Это были «Джорджия» и упомянутый выше «Йорктаун». Пусть последний и не входил в 21-ю «линейную», но участвовал в бою в ее составе, а, значит, числился за Джонсом. Теперь же Нейтену было главное не выходить из боя.

Ведь когда все закончится, а русские линкоры будут зажаты у перехода и уничтожены, победу припишут тем, тем, кто это сделал. И если хотя бы один из вымпелов 21-ой не будет участвовать в финальной разборке — лавры победителя от Нейтена точно уплывут. То, что на его дивизию легла основная тяжесть сражения уже никого не будет интересовать. Поэтому кровь из носа, хоть какому-либо кораблю из 21-ой нужно было продолжать бой. «Йорктаун» Джонс по праву считал своим вымпелом, поэтому сейчас держал кулаки за то, чтобы Абадайя Смит выдержал и не отвернул с маршрута, под непрекращающимся огнем отступающих русских. На «Джорджию» надежд было мало, с одной поврежденной силовой установкой данный линкор постепенно начинал терять скорость и отставать…

— Давай, коммандер, — американский адмирал, закусив губу, не отрываясь, смотрел на карту и подбадривал командира «Йорктауна», — не отпускай «раски», догоняй ублюдков…

Между тем корабли Мелвина Дорси со своего направления максимально приблизились к месту действия и уже готовы были присоединиться к погоне, следуя параллельным курсом и постепенно сокращая дистанцию, чтобы выйти на расстояние выстрела. Как только это произойдет, двигатели русских линкоров будут незамедлительно уничтожены огнем палубной артиллерии вице-адмирала Дорси…

Однако портал перехода на «Тавриду» был уже совсем близко и уже начинал светиться, активированный русскими заранее.

* * *

— Кажется, успели, — облегченно выдохнул вице-адмирал Козицын, подсчитывая сколько времени осталось до входа в активную зону перехода. — Корабли «Тандерберд» не смогли заблокировать «врата», быстро мы драпаем, когда это нужно…

Портал «разгорался» все ярче и ярче, уже готовый пропустить сквозь себя русские линкоры и перебросить их за девять световых лет в соседнюю «Тавриду» к своим. Козицыну и остальным требовалось не более пяти минут, чтобы достичь точки перехода. Из преследователей, так отчаянно и смело ринувшихся было в погоню за нашими космоморяками, оставался одинокий крейсер. Он в отличие от остальных вымпелов 21-ой упрямо цеплялся за хвост идущего замыкающим в группе «Кагула» и никак не хотел отваливать в сторону, несмотря на бьющие по нему кормовые орудия «Рюрика» и «Ретвизана»…

Однако эти два наших дредноута не могли в силу расположения в походной колонне не могли прицельно бить по приставучему американскому крейсеру, из-за находящегося в это время на линии огня того самого «Кагула», которые они по сути и защищали, пытаясь отогнать наседающий «Йорктаун»…

— Их императорское высочество, похоже, так сильно расстроились утрате «Афины», что совсем позабыли об обороне собственного корабля, — покривилась каперанг Соколова, с недоумением посмотрев на сидящего рядом Василия Ивановича Козицына. — Почему «Кагул» не бьет по противнику из своих кормовых батарей⁈ Не понимаю…

Вице-адмирал пожал плечами…

А в это время на мостике «Кагула» на возвышении в одиночестве сидела капитан-командор Романова и нахмурив брови смотрела на приближающийся «Йорктаун». Соколова не угадала, Тася не оплакивала в данный момент свою любимую «Афину», а вернее тех, кто находился на ее борту, княжна была сосредоточена как никогда. Почему же «Кагул», который даже всего двумя кормовыми орудиями мог отогнать от себя вражеский корабль, молчал?

Ответ крылся, во-первых, в названии корабля преследователя — «Йорктаун». Таисия помнила, что командир именно этого крейсера был освобожден Васильковым из плена и помог нашему флоту в самый критический момент. Во-вторых, очень странно, но «Йорктаун» несмотря на то, что приближался и имел такую возможность, сам не открывал огонь.

Таисия Константиновна не знала, почему орудия крейсера молчат. Другой командир на ее месте воспользовался бы оплошностью преследователя, но капитан-командор этого не сделала. Почему? Девушка сама наверное не могла бы сейчас на это ответить. Просто очень странное поведение американца заставило Тасю задуматься, что возможно…

— Госпожа капитан-командор, от «Йорктауна» отделился шаттл и на полном ходу приближается к нам, — между тем сообщил дежурный оператор. — Прикажете выслать